Кто такой Башаков?

...потому что "кто такая Элис" уже не так актуально. Вместо анкетных "родился, женился" здесь хотелось бы привести даже не интервью, а монолог Михаила Башакова о себе, рассказанный Тиму Гуринову в 2001 году и ставший темой номера "Музыкального вестника".

Тяготение земных чудес

[ Музыкальный вестник, № 9, 2001 ]


Михаил БашаковЕщё с полгода назад пришлось бы долго объяснять среднестатистическому слушателю о ком, собственно, речь. Но "время течёт слишком быстрой рекой", и имя Башакова ассоциируется уже даже не с набившей оскомину "Элис", а с чем-то толком ещё неизведанным, но большим и настоящим. Нечастый и кайфовый момент - явление начинает проявляться в своём подлинном масштабе. Именно проявляться, сложилось-то оно уже давно. Как и каким именно образом всё складывалось рассказывает сам Михаил.

Родился поэт в овраге
- Я родился здесь, в Питере, рос, учился, что-то там делал. Ну, сразу, лет в 15-16 уже стал песни сочинять. И так потихонечку все это выросло в то, что сейчас есть, причем, как только я отклонялся от этого заданного пути, мне сразу становилось ужасно плохо, и судьба меня начинала бить страшно. Так что я постепенно узнавал, что делать надо именно то, что тебе предназначено провидением.

Вот плюётся гитара звуками странной игры
- Первая серьезная группа, это была группа ДУХИ питерская, в которой играли Володя Дух. Почему так и назвали. Он был, в общем, идейный вдохновитель. Я, Миша Дубов, Паша Кашин. Ну, там были у нас какие-то фестивали, какие-то призы были. И вышла пластинка, как апофеоз. Пластинка была группы ДУХИ. "Антроп". Называлась она "Счастье". Это был первый альбом, где в основном все песни я написал с аранжировкой такой, группы. Ну вот. Потом все распалось, потому что было несоответствие амбиций, каждый тянул в свою сторону. Паша, например, ушел. Понятно почему. Володя уехал в Америку, он сейчас живет в Америке. А я остался ни с чем, переживать этот период.

Он сделался вдруг красив
- И сейчас вот не жалею, потому что, наверное, в этот период произошло очень важное становление, сейчас я, например, уже не боюсь ни популярности, ни шоу-бизнеса. Даже страшно сказать, чего я не боюсь. Потому что за эти годы я так много пережил, у меня были такие жизненные трагедии. И устроился я на радио работать, копирайтер. Очень много я работал копирайтером, интенсивно. Это был первый опыт, когда талант приносил реальные деньги мне. Просто у меня трое детей и мне нужно было их поднимать, как-то кормить семью. Я был ответственен за это. Тем не менее, я продолжал писать песни.

Ах, как некстати у парня длинный кинжал
- Мало кто знает, но Павел Кашин исполняет мою песню "Русская". Там музыку он переделал немножко, но он целиком взял мою песню. "Фонари" тоже, там он ничего не изменял фактически, за исключением пары слов. Кстати, мне не нравится, как изменил. Ресниц - шальных и сухих. Даже в "Русской" есть места, где он добавил ради, как он сказал, какой-то рифмы, которая мне совершенно не нужна.

У нас - простых поэтов
- Когда ты начинаешь испытывать свободу от этого. Свобода, в этом и есть ее смысл, свобода, она освобождает, а не наоборот. То есть я тоже раньше писал стихи такие. А потом я тоже освободился и стал писать такой, как бы, свод сущности. Где уже не важно, совпадет рифма - хорошо, не совпадет - не надо. Стихи - это красивые вещи, но надо говорить о сущности. Когда все это совпадает, а оно не может не совпадать. А если чего-то не хватает, то это сразу заметно очень.

Базарная площадь галдела в ответ на его стихи
- Я находил таких слушателей, которые мне объясняли мои песни. Не то что удачно, неожиданно. С такой стороны, с какой я бы не посмотрел. Были очень интересные люди, я познакомился с массой очень интересных людей за это время. Главное что мне это очень нравится, что на концерты приходят такие люди, что даже удивляешься. Все, как видишь, притягивает ведь подобное.

А что это за девочка
- Вся эта история с песней "Элис" это интересная штука. На самом деле я пошутил, но этой шуткой я приобрел известность, продюсеров тут же. Я подписал сейчас контракт на 2 альбома. Есть такая питерская контора, "РММ" называются. Они, там, МУЛЬТFИЛЬМАМИ занимаются... Вот мы подписали контракт. Козырев очень хорошо к нам относится. А почему именно "Элис", а не что-то более серьёзное? Я это воспринимаю как данностью. То есть, можно обидеться, конечно, на жизнь что так получается. Но видишь, так получилось, значит, в этом есть какой-то смысл. И вот, кстати, вторая песня, "Чапаев", не так идет. Даже Козырев предсказывал, что ее сразу в "Дюжину", две недели и она в "Дюжине". Ни фига. Потому что это непростые вещи, непростые стихи. А песня "Элис", она доступна всем, и в этой доступности… Ну однажды ты все равно пишешь что-то, что потом становится всеобщим. Я не обижаюсь. Кто знает, те знают. Сейчас, например, можно прочитать какой-нибудь стишок Ахматовой, который знают все практически. Ну, почти все...

Мужчины, играющие на электрогитарах
- Просто группа. Просто называется БАШАКОВ. Я решил, что БЭНД - это совсем не то. Просто БАШАКОВ и все так согласились. Да, это группа, которая собирается покорять вершины шоу-бизнеса, но, понимаешь, я так отношусь к этому, что я все время хотел, чтобы это было так, и все время этому сопротивлялся. Так получалось. Все давным-давно раскрутились, а я сидел и ждал чего-то. Видимо, мне нужно было это выдержать. А сейчас я например не боюсь этого, поэтому я этого хочу, и в принципе уже готов к этому. И группа, на мой взгляд, уже сейчас сложилась уникальная, то есть меня устраивают абсолютно все музыканты.

Если хочешь слышать музыку - береги натуру
- Давление, оно уже есть. Я же говорю, что у меня было время подготовиться, и сейчас я чувствую, что могу выдерживать. Ну, вот сказали они эту песню записывать. Я думал другую давать людям, а они сказали, что вот эту надо песню писать - "Чапаева". У меня есть другие очень хорошие песни, но, понимаешь, жизнь меня научила так: зачем сопротивляться и учить собаку вилять хвостом? Зачем это надо делать? Они продюсеры, они дают деньги, они знают, что делают, они ошибутся - их проблемы. Вот они считают, что так надо делать. Я говорю: "Хорошо, делайте так". Я же специально жертвовать сущностью не буду, я знаю, а всем остальным я запросто жертвую, пожалуйста. Но Антон Соя очень хороший человек, и Панкер тоже. Они, собственно, этим занимаются, и слава богу, что у нас идет диалог, а не монолог. Ну, я уже как бы не мальчик, меня уже трудно построить. Как знаешь: "вот возьмем сейчас и сделаем из него звезду". Нет, я сложившийся человек. У нас получается диалог.

Если ты от жизни трезвый, значит что-то ты не смог
- Чухрай говорил, помнишь, такой режиссер? Он говорил, что если тебе удалось на 45% воплотить то, что ты захотел, то считай, что фильм получился, это круто, это победа. Вот, я приблизительно такие же испытываю чувства. Вот сейчас мы записали песню одну, "Самбади" называется. Вот лучше мы еще не записали, то есть песни есть лучшие, но лучше мы еще не передали - так хорошо, как "Самбади". Чисто технически. Вот сейчас мы нащупали этот путь в темноте, когда начинают подчиняться вообще компьютеры, инструменты и так далее. Просто, видишь, мне все время говорили: "А чего ты не записываешься, столько песен у тебя, можно было бы давным-давно". Я не хочу так записывать, зачем? Так ты можешь меня на концерте услышать. Я хочу так записать… Я даже, может быть, ждал и жертвовал многим, ради того, чтобы дойти до того, чтобы выразить именно то, так сделать, чтобы сделал и все. Вообще сюда не возвращаться.

В левом ухе техно, а в правом ещё чечётка
- В середине 90-х мы с Мишей Сульиным играли, была такая группа ПАРАШЮТЫ HI-FI. Это был очень хороший, очень любимый эксперимент. Я вообще считаю, что мы раньше, чем PRODIGY сыграли то, что они потом стали играть. И если бы мы продолжали... У нас есть даже ностальгия такая с Мишей, вот бы записать! Ну, конечно, сейчас надо уже другое сочинять. А тогда - Кашин раскрутился, Дубов уехал в Германию, Дух - в Америку, а мы… Что нам оставалось делать? И мы делали просто на чистом энтузиазме, очень хорошем, я купил тогда гитару, купил комбик, у нас была драм-машина и мы стали просто изобретать вообще на голом месте. Когда мы приехали в Европу, - мы же съездили в Германию и Швейцарию с этим проектом, - то нас очень хорошо приняли. А здесь это никому не нужно было… А вот в Европу когда приехали, то люди так воспринимали, так проперлись! По клубам мы играли, в четырех клубах. А потом мы приехали сюда и мы никому не нужны… Как третий интернационал, всё прекратило свое существование естественным образом.

Ловим чувства на крючок
- Я могу сказать о процессе, что, конечно, самый кайф, это когда ты освободился вообще от песни, то есть ты сочинил ее. Потому что она как-то… У меня, например, песня рождается и долгое может время пройти, пока она сидит во мне, зреет какими-то там путями. Это магия - что там происходит. Как вот ты думаешь, видишь, читаешь, живешь, страдаешь, - то есть это конечно из жизни скорее, - и вот эта тема зреет, и вдруг однажды происходит такое очень резкое соединение такое глобальное и… У меня были такие моменты, когда написаны три строчки и они лежат три года. А потом вдруг я вижу: "А! Так это же об этом". И вот этот момент, когда ты осознаешь, понимаешь - это для меня самое классное.

Да вот она и песня эта
- В записи есть очень хороший момент. Дело в том, что материал все равно ты досконально не слышишь, как бы ты не был хорош и опытен. Все равно не слышишь глобальное, все равно материал сам. Сама фактура добавляет особенное какое-то звучание, необычное, в хорошие моменты, в хороших песнях она всегда, почти всегда, добавляет чуть-чуть. То есть она на тебя играет.

В который раз по мне пройдёт этот дикий ток
- Концерты - это вообще у меня отдельная тема. Во-первых, я всегда волнуюсь, всегда. Такая видимо физическая особенность, характер. Но знаешь, какое-то волшебство в этом есть. Ведь бывает так, что не валится абсолютно концерт и все разваливается. Концерт это очень тяжелая работа. Это, наверное, больше работа. Весь кайф - он после концерта, когда я отключаюсь от всего. На концерте я только работаю. Ты превращаешься в материал, понимаешь? Вот тут ты писал песню, а тут ты поешь, ты - материал. Ты где-то там отстранен, и ты тут же на сцене. И на сцене в один прекрасный момент соединяются все личности. Сущность и игра, они как бы воссоединяются, и вдруг получается жизнь. Это самое лучшее на концертах, когда так получается жизнь. Я вот, например, почувствовал однажды, что я не могу без концертов вообще, и, наверное, так и есть. Концерт для меня - это такая ноша. Ты знаешь, что это тяжело, но понимаешь, что если ты не будешь этим заниматься… Это как тренировка, вот спортсмены знают, что это тяжело, но и без этого тяжело. Ты же можешь этим не заниматься, но ты понимаешь, что ты уже становишься как наркоман, ты не можешь уже без этого процесса обходиться. Это очень хорошо, я считаю, потому что человек должен обязательно быть в чем-то фанатиком, он должен обязательно работать, это наше единственное вообще спасение.

Тим Гуринов

 

 

 


2002 – 2004 © уважением

<s_links-->